The issue of identity is a common challenge for various former Soviet countries and areas in transition, of which the dilemma of Crimea’s identity is one of the most far-reaching issue with the greatest influences internationally. The issue of Crimea’s identity derives from the Soviet Union’s policy. From Stalin to Khrushchev then to Gorbachev, the leaders of the Soviet Union during different eras took conflicting policies to deal with the issue of Crimea’s identity, which led to the “dislocation” of the identity and dilemma of Crimea. During the post-Soviet period, Crimea had three possible theoretical approaches to construct its identity, namely, first to promote the national identity and construct its Ukraine identity; second to promote the regional identity in order to establish its identity as an independent area; and third to promote its national identity so as to return to its Russian identity. However, as to the practice for its identity construction, because Russian is the common language in Crimea, the Ukrainian absence and Tartar’s opposing role makes it hard to rebuild a new national and united regional identity through Russian historical narratives. Meanwhile, due to Russification for several centuries, the entire symbolic system of the peninsula had become completely Russificated, including geographical names, city statues, cultural and political symbols have been marked with a distinctive Russian label. In the post-Soviet space with complicated national and ethnical construction, Ukrainian central government has no enough power to guide the construction of identity. In order to balance the external pressure from Kiev and the internal pressure from Tatars, Crimeans decided to maintain and strengthen their Russian identity. They inherited the symbols Soviet Union given and discovered its historical narratives in Russian Empire to strengthen their Russian identity. In this case, in the 1990s, the nationalism and separatism movements appeared in Crimea. Especially in 1994, the separatism movements reached a climax. President Leonid Kuchma, with sophisticated political skills and favorable international environment, disintegrated the separatism movement without serious conflict. Nevertheless, he failed to promote the construction of Ukrainian identity in Crimea. Finally, the dilemma of identity became the trigger of Crimean Crisis in March 2014. The tragedy of Crimea proved again that the issues of identity can’t completely determine the destiny of states or regions, but if one country or region can’t get rid of the long-term dilemma of identity construction, it will always be the potential threat to its development in the future. 【Аннотация】Вопрос идентичности — это сложный вопрос, с которым пришлось столкнуться всем странам постсоветского пространства в процессе преобразований, а дилемма идентичности Крыма является одним из самых глубоких и имеющих самый большой международный резонанс вопросом. Вопрос крымской идентичности зародился в советские времена, от Сталина до Хрущёва и затем до Горбачёва, советские лидеры разных эпох проводили различную региональную политику в отношении Крыма, наличие очевидных противоречий в политике различных эпох привело к появлению явления «дислокации» крымской идентичности, что привело к тому, что после развала СССР Крым столкнулся с дилеммой идентичности. У постсоветского Крыма есть три возможных пути построения идентичности, а именно, содействие укреплению государственной идентичности и формированию украинской национальной идентичности; содействие углублению региональной идентичности, формированию идентичности Крыма как независимого региона; а также углубление национальной идентичности, идентичности возвращения к России. Однако на практике, в силу того, что общепринятым языком Крыма является русский, отсутствие упоминания об Украине и отрицательная роль татар в русскоязычных исторических повествованиях препятствует посредством исторических повествований воссоздать государственную идентичность и идентичность единого региона. Одновременно с этим, в связи с русификацией в течение многих веков вся система символов Крымского полуострова полностью русифицирована, будь то географические названия, городские скульптуры, политические символы, а также культурные явления, на всём этом явные печати России. В условиях сложного расположения национальных групп на территории постсоветского пространства, украинское правительство не в состоянии возглавлять фомирование крымской идентичности, однако жители Крыма, чтобы сбалансировать внешнее давление со стороны Киева и внутреннее давление со стороны татар, продолжают поддерживать и укреплять идентичность изначально занимавших господствующее положение в данном регионе русских, унаследовали все символы идентичности, оставленные Советским Союзом, а также вернулись к историческим повествованиям времён имперской России, укрепляя свою российскую идентичность. В условиях постоянного укрепления российской идентичности в 90 гг. ХХ в. в Крыму появилось сепаратистское движение, в основе которого лежал национализм, в 1994 г. сепаратистское движение достигло своего апогея. Занимавший в то время пост президента Л. Кучма с помощью умелых политических приёмов и благодаря наличию благоприятной международной обстановки, не допустив возникновение конфликта, положил конец сепаратистскому движению, однако ему так и не удалось способствовать формированию украинской идентичности на Крымском полуострове. В конечном итоге в марте 2014 г. дилемма идентичности дала импульс событиям в Крыму. События в Крыму в очередной раз подтвердили, вопрос идентичности не может полностью определить судьбу страны или региона, однако если многонациональная страна или регион не может в течение длительного времени преодолеть проблему идентичности, то это становится потенциальной угрозой на пути будущего развития данной страны или региона.